|
Изумительно нынче утром! Свежий воздух пропах травой. В настроенье редчайше чудном Прикоснуться хочу рукой К ветвям ели вон той могучей И вдыхать без конца аромат Хвои, шишек, коры тягучий. Всюду мир… И покой… И лад… Умка рано совсем проснулась. Впереди столько важных дел! От припасов кладовка вздулась. Новой поиск – таков удел. Ведь запас нам беды не чинит. Ах, грибки хороши зимой! Да и лапки поменьше стынут, Раз животик наполнен твой. Как кладовку найти поближе, Рядом с главным своим жильём? «Дай, спущусь я по склону ниже . Так уютно в лесу моём! Жаль, кругом молодые ели, На дупло лишь один намёк. Нет, вдали различаю еле Ствол осины. Там уголёк. Эта чёрная дырка будет Не иначе, как вход в дупло». И никто её не приструнит. Белку тут поджидает зло. Приближаясь быстрей к осине, Умка планов всё строит ряд: Поместится ль в дупле корзина Грибов белых? Ведро опят? Цель вблизи – вдали осторожность. И запрыгнув тотчас в дыру, Потеряла совсем возможность На спасенье. В таком пылу! Не прошло ещё и минуты, Визг ужасный рассёк покой. И мгновенье на час раздуто. Стрелой Умка, за нею рой. Сколько ос укусило белку?! Боль входила прекрасно в роль. На любую готова сделку, Лишь уймите такую боль! Не пойму, для чего Создатель Сотворил этих вредных ос. Оса – яблок, груш пожиратель. Недостатков в ней целый воз. То ли дело, пчела трудяга, Вся в заботах, делах. За день Собирает нектара флягу (Знаю, пчёлку боится лень). Ну, а в ульях другие пчёлки Превращают нектар весь в мёд. Процесс этот, скажу вам, долгий: Много дней на него уйдёт. Если только пчела ужалит, Боль стерпеть будь всегда готов. Яд из жала лекарством станет, И ты будешь, как бык, здоров. Ах, простите! Впрямь заболталась. И про Умку забыла я. А она ведь одна осталась, От укусов, как печь, горя.
Показались вдруг из-за ёлки Закадычных два друга. Взгляд Устремил пёс на белку долгий, Мальчик понял всё, хоть и млад. Ведь вдали бушевали осы – Надувался зверёк, как шар. От такой сумасшедшей дозы Лошадь бросит тотчАс же в жар. Нельзя медлить им ни минуты. Белку в руки. Скорей домой. По дороге вдруг вспомнил... Фу, ты! – Одуванчик нарвать с собой. Лишь порожек переступили: – Траву быстренько в сок отжать! В этом соке её помыли, Закрутили в холст и… лежать. А как только она проснулась, Тряпки сняли. Всё б хорошо: До размеров начальных сдулась, – Но… со всеми случился шок! Из прелестницы рыжей стала Вся зелёной, что огурец. Сестра с мылом как искупала, Так мученьям настал конец. Вновь густая шерсть приподнялась, Цвет граничит её с огнём. Перед зеркалом оказалась. Зрит красавицу Умка в нём: – Ты откуда, скажи, явилась? Я хотела б такой же стать. – Ты в неё, вижу, превратилась, – Наш Лопух и не думал врать. Повторюсь: нет добра без худа. В дом к друзьям привела беда – Королевой плывёт оттуда. Белки Умки взошла звезда! |
|
|
Где-то Якова разузнала Про источник воды живой. Представляет, как снова стала Совсем птицею молодой. Чтоб достичь, чего так желает, Надо выпить ей литр воды. А вода, словно лёд, что тает. Когда пьёшь, замерзаешь ты. Всем понятно, сорока не стала Юной вновь. Это уж уволь. Но зато её разобрала От жестокой ангины боль. И встречаясь тем днём с Еловым, Она клюв открывает лишь, А глаза наполняются зовом: Помоги, помоги, малыш! Удивился мальчонка: что же Замолчала сорока вдруг? Неприятностей час, похоже. Неужели у ней недуг? Приоткрыла свой клюв сорока. Видит мальчик налёт внутри. План придумал в мгновенье ока: Сделать ей процедуры три. Поначалу попарить лапки И с живицей скрутить компресс, Наконец, попить чай из травки: Бузина, василёк и кресс… Пожелала в конце сорока На перине вздремнуть чуток. То подушка сестры. Полсрока На турбазе она «Восток». А вернулась когда к подругам И опять начала болтать, Все дивились тому в округе, Как она ухитрилась стать Такой крепкой, здоровой, сильной. Вчера трупом живым слыла. А сорока с улыбкою дивной Искать новости отбыла. |
|
|
Грустно чуть: постарело лето. На плите холодник вскипел. Знаю, верная есть примета: Холода, холодник коль съел. На порожке сестра решила Постудить чуть кастрюлю с ним. А у пса в одном месте шило: Так и скачет, кругом гоним. Ну, и надо ж тому случиться: Прям в кастрюлю Лопух влетел – Суждено ему обвариться – И буквально весь покраснел. Вой и визг был такой в округе, Будто стая пришла волков. Лопух корчился в страшной муке – Ведь ошпарен он с двух боков! И Еловый страдал безмерно… Всё же силы свои собрал. Нагибался раз сто наверно – Целый таз лопуха нарвал. Приготовить лекарство другу. Лопух знают с седых времён: При ужасном таком недуге, Как ожог, эффективен он. А затем лопух растирали… Обложили им Лопуха, Хорошо всего спеленали. Скажешь ты: «Что за чепуха!» Да, дружок мой, такое дело: Помогла травка Лопуху. А когда уже солнце село, Он отведал ещё уху. Но одно его удручает: Шерсть испорчена, жаль до слёз. «Было б в норме всё, – поучают, – Если б ты не гонял стрекоз». Наконец, сестра пожалела: Лопуху дала сапоги, В жилет, шапку его одела. Сердцу так они дороги! Щеголял в том наряде долго… А теперь уже шерсть торчком. Без привычки сначала колко По траве бежать босиком. |
|
|
Ну, а мальчик мечтал о школе. Он пойдёт туда в первый раз. Ждать осталось дня три, не боле. И берут сразу в третий класс. Попрощаться решил с подружкой, С его бабушкой дорогой. Потрепал Лопуха за ушко, Дескать, ну-ка, пойдём со мной. Теперь надо ему учиться И без меры кончать гулять. Он всем сердцем туда стремится: Ещё раз у ней побывать. И старушка тогда ж сбиралась, Уезжала к родной сестре. Зимовать ей там предлагалось – Хватит жить, мол, в такой дыре… И в глазах появилась влага: – Почему подошла печаль? – Что Господь посылает – благо, – Молвит бабушка, глядя вдаль… |
|
|
А когда брёл домой уныло, Озарило мальчишку вдруг: То не бабушка просто была… Разорвался волшебный круг. С ним дружила всё лето фея! Там всегда она, где нужней. И в мечтах от восторга млея, Кто-то новый стремится к ней… |
  |
часть 3